Очередь Наты уже подошла, когда на улице раздались крики и шум, будто кто-то лупил ладонями по голым ляжкам. Драки здесь не редкость, и мало кто обратил на это внимание. Кто-то в очереди даже философски констатировал: "Бутылка на двоих не делится".

Мы вышли. В свете большой буквы "Б" на отмостке лежал мужчина. Вокруг уже собрались люди, кто-то тряс его за плечо, кто-то звонил по телефону, двое что-то бурно обсуждали. Из интереса мы подошли ближе, и вдруг Ната вскрикнула, закрыв рот ладонью.
- Я его знаю... - неразборчиво сказала она.
Испуг читался на её лице, и я отвёл её в сторону. Спустя минуту подтянулись ГРОБовцы, разогнали зевак и стали осматривать мужчину.
- Надеюсь, ему помогут. Бандановцы вконец озверели! С потеплением их стало ещё больше.
- Почему ты думаешь, что это бандановцы?
- Этот мужчина уж года три как дропствует. Здесь многие это знают. Он преподавал в местной школе историю, но на него пожаловались недовольные родители: якобы он искажает историю и негативно влияет на их детишек. Его быстро лишили лицензии и заклеймили красным пропуском. Спасибо директору школы, что оставила его у себя сторожем. Как же его звали... хороший дядечка, он, ещё будучи учителем, частенько к нам в библиотеку заходил. Всегда здоровался и книги вовремя сдавал, даже подклеивал потрёпанные.

В неоновом свете я отчётливо разглядел пострадавшего. Он лежал на животе, ноги были плотно сжаты и вытянуты в струну. Голова была повёрнута лицом верх, а под подбородком топорщилась неестественная кожная складка. Ему сломали шею одним сильным ударом, так что помочь ему уже никто не мог. Я не стал говорить об этом Наталье, на её долю и так выпало немало испытаний, а в связи с "перезагрузкой" мозга я очень переживал за неё. Взяв под руку, я повёл её в сторону дома. Уже издали мы слышали сирены парамедиков, и блики от проблесковых маячков бегали по окнам соседних многоэтажек. Столько движухи со стороны официальных служб из-за дропа - мне показалось это странным, но странностей хватало в этом месте. Может, для бандановцев он ничтожество, а для остальных всё-таки остаётся человеком, хоть и с красным мультипропуском в кармане.