03.06.2054 среда

Ребята были не в восторге от моих откровений. Ещё бы! Узнай я, что меня использовали втёмную, мне было бы, мягко говоря, неприятно. Именно так они сейчас это воспринимают, не понимая своей выгоды, а чтобы пришло понимание - нужно ещё многое узнать. Да и имеющаяся теперь информация достаточно тяжёлая. Помню, как по началу разрывался мой мозг, пытаясь всё разложить по полочкам. Не удивительно, что сегодня парни неразговорчивые. Если с родием всё пройдёт удачно, то второй имплант надо вшить в первую очередь Светозару. После этого я смогу рассказать ему всё, не боясь, что кто-нибудь обработает его скополамином.

До обеда оставалось пара часов. Мастер - в излюбленной манере крича с противоположной стороны цеха - напомнил мне про терапию:
- Ива-ар! Завод работает в штатном режиме. Не забудь - после обеда к астропсихологу!
Ну вот, теперь опять все вспомнят, что я псих. Я поднял руку с вытянутом большим пальцем, показав тем самым, что всё понял. Однако вброс этой случайной информации в ситуативное мышление сотрудников цеха не был замечен, все продолжали обсуждать вчерашний взрыв трансформатора. Ни у кого не оставалось сомнений - это теракт. Сложившаяся ситуация вызывала множество вопросов. Светозар рассказывал, как в дурку упекли тётку, которая знала правду про убитого в конце апреля историка, а сейчас все открыто обсуждают взрывы, хотя в новостях говорят иначе. Я тоже уверен, что это не просто аварии - это же очевидно. Так в чём разница той правды, за которую пострадала женщина, и этой правды, которую никто не зачищает? Даже в сети толпы доморощенных специалистов разбирают фото и видео с мест происшествий, доказывая теорию теракта, но эти видео не удаляются, а вот видео взрыва дома в карантине вычистили из сети за несколько часов. Складывается впечатление, что нас подталкивают к определённым выводам или просто хотят запугать незримой силой, несущей разрушение зоны комфорта.

В обед перекинулся соображениями с приятелями.
- Кому вообще нужно творить такой беспредел? - убеждаясь в теории терактов, возмущался Светозар, - а дом кому нужно было взрывать?
- Какой дом? - Карл нахмурился.
Светозар вкратце рассказал ему про тот случай.
- Да быть такого не может. Нет в людях столько злости, чтобы вот так... - казалось, Большой Ка был в отчаянии.
- Что, у нас никогда не было убийств в городе или драк? - намекнул я на наши приключения.
- Ну, драки да, но то - другое.
- А что "другое"? Та же злость. Кто-то вообще избивает людей не от злости, а ради развлечения. И нередко убивает, - подразумевая бандановцев, возразил я.
- Кто?
- Да, кто? - подключился Светозар.
- Вы что, не слышали про бандановцев? Государство дропов за людей не считает и за убийство такого неблагонадёжного элемента даже штраф не выпишут, и есть люди, которые этим пользуются ради удовлетворения своей жажды крови.
- Да ты заливаешь тут! - не удержался Карл.
- Не веришь? Пойди сегодня и купи кодекс гражданина! В последней главе всё написано. Я сам проверял, когда впервые увидел, как трое подростков лупили несчастного дропа. Это в историчке было, там и выпавших полно, и тех, кто на них охотится. Между прочим, большая часть этих "отбросов", - я сделал жест кавычек, - состоит из умнейших людей с независимым мышлением. Только в этом они и виноваты. А кого не удалось сломить вымарыванием, тех поместили в дурдом или в тюрягу, чтоб не мешали строить "идеальное" общество, - я повторил жест, - безвольных, бездумных болванчиков.
- Я почитаю кодекс, - с недоверием сказал Ка.
- Мне мама рассказывала, что иногда в карантине убивают выпавших, а полиции на это плевать. Однажды она видела чужаков с косынками на шее, которые вели себя вызывающе и приставали к прохожим с требованием предъявить пропуск, - вмешался Светозар.
- Похоже, бандановцев она и видела. Им важно удостовериться: красный пропуск - значит дроп. Странно, что они по карантину шарахались. Там дропов раз два и обчёлся.
- Это раньше так было, а сейчас их кварталами заселяют. Новые малоэтажные райончики возводить стали. Карантинная территория на грани перенаселения, не сегодня-завтра за еду драться будут. Как я и предполагал. - Светозар вздохнул.

Карл следил за нашим разговором. По глазам было видно, как он пытается понять происходящее. Он открывал для себя неидеальность системы. Мир не заканчивается за пределами маршрута работа-дом. Стоит взглянуть шире - и маленький бардачок в твоей зоне комфорта становится лишь фантиком, свалившимся с грандиозной кучи мусора за окном. Большинство так и живёт - не смотрят в окно. СМИ подпитывают это: "За окном нет ничего интересного", а производство снабжает плотными шторами. Я был полон решимости продолжить разговор - скептицизм Карла меня задел. Но к астропсихологу лучше не опаздывать. Напомнив об этом парням, я вышел из столовой.

Дверь кабинета была открыта, мозгоправ говорил по телефону. Заметив меня, он скомкано завершил разговор.
- Приветствую, Ивар, как ваше ничего? - провожая меня до кресла, спросил он.
- Нормально.
- Вас не беспокоят события в городе?
- Страшновато, - я старался быть максимально лаконичным.
...Буквально сразу я почувствовал себя в состоянии гипноза: покалывало кончики пальцев, руки тяжёлые, а глаза закрыты. Психика по-прежнему реагирует как часы на манипуляции астропсихолога. Когда он внедрял мне установки перехода в изменённое состояние сознания, мой организм ещё не справлялся со скополамином и я не мог контролировать этот процесс. Так оно и зафиксировалось - психика быстрее сознания.

Ни единого вопроса про драку и арест. Вопросы больше походили на допрос. В конце он спросил в лоб, знаком ли я с деятельностью подполья и состою ли в группе антиглобалистов. С риском для себя я ответил: "У меня нет подпола, я живу в многоэтажке, а с антиболистами не знаком - футболом не увлекаюсь". Намеренно исковерканное слово придало убедительности в моей упоротой благонадёжности. Некоторое время он что-то писал, я слышал как по бумаге чиркает ручка. Потом стал кому-то звонить и, будучи уверенным, что я ничего не вспомню, не стеснялся в выражениях:
- Алло! Да! Я не вижу смысла дальше тратить моё время. Сейчас полно других забот.
На том конце, судя по интонации, ему возражали, но я слышал только бубнёж.
- Его давно нужно было направить на цефку, и, если я прав, а я прав - он ваш.
...
- Да, в базе нет информации, что с ним работали. Необычный случай, но похоже он сам себя промыл - такое бывает, хоть и редко.
...
- Ваши СМИ это жалкое подобие психологической обработки. На таких оно не действует. Сможете держать его в этом состоянии - получите прекрасного чиновника.
...
- Это я вам должен рассказывать?! "Велий Вкус", "Паёк"... Там давно продукты с делисидом... Да. Всего хорошего, - он положил трубку.

Я понял, что играл я хреново, и причина такой длительной терапии в его интересе ко мне - к моему необычному случаю. В том, что моя зона эмоционального контроля работает, у него не было сомнений, значит, направление на цефку - лишь формальность перед передачей меня кому-то, и, кажется, я знаю кому: хотят сделать из меня надёжного госслужащего. Каким только боком тут сетевые магазины элитных ЭКО-продуктов?
Сидя в кресле, я предвкушал его разочарование, когда цефка - а это именно энцефалограмма - покажет иное. Главное, вовремя загнаться капсулой.

Напомнив мне, что я должен всё забыть, мозгоправ вывел меня из гипноза и окликнул:
- Ивар Вальтерович, вы опять задумались. У меня для вас хорошие новости.
- Интересно, - сухо ответил я.
- Сегодня наша последняя встреча, не вижу смысла высиживать целый час. Терапия прошла успешно и ваше психологическое равновесие восстановлено. Осталась лишь небольшая формальность, - он что-то писал на бланке. - Вот. Это направление на энцефалограмму. Обязательно зайдите сегодня в медблок после работы. Результаты занесут в медицинскую книжку - таков протокол.
- Хорошо, - я взял бумажку.
- Успехов вам в трудовой деятельности. Если будут вопросы, вы знаете где меня искать, - дружелюбный астропсихолог пожал мне руку.

Спускаясь по лестнице я достал платок с капсулой. Лучше принять заранее и не рисковать. Светозар окончательно потерял лицо к вечеру. Что ж, потеряю лицо и я, пусть врачиха увидит меня во всей красе. В цеху тоже должны оценить это, может даже попаду на доску почёта как лучший имбецил месяца. Однако капсулы в платке не оказалось. От испуга выступил холодный пот. Я обшарил все карманы - капсулы не было. В надежде, что она осталась в пиджаке, я рванул в раздевалку. Безрезультатно. Либо она выпала у нанотехов, либо когда я таскался с бандановкой - других возможностей не было. Все эти дни я перекладывал из кармана в карман пустой платок, полагая, что капсула всегда при мне. От волнения нарастала головная боль. Времени ещё было достаточно, можно позвонить Наталье. У неё есть препарат. Даже если она будет вызванивать Ладу для подмены и ждать её, то самое позднее она будет здесь в начале шестого, но на завод её никто не пустит. Пропуска для посетителей заказывают за три дня, а нахрапом КПП не взять - там слишком простые ребята, не способные мыслить за рамками правил. КПП одно из немногих мест, где царит порядок и профессионализм, но в данной ситуации это серьёзно всё осложняет. Переведя дух, я решил оставить Наталью в неведении. В конце концов, пытаясь пробиться ко мне или передать капсулу, она может серьёзно подставиться. Информация дойдёт до астропсихолога, и он сделает соответствующие выводы - тогда нам несдобровать.

"Значит, сегодня мой последний рабочий день" - решил я для себя и вернулся на рабочее место. Оставалась маленькая надежда перенести энцефалограмму на завтра, и оставшееся время я искал возможности. Спровоцировать традиционную драку - значит попасть в участок, куда капсулу также не пронести. Устроить несчастный случай, чтоб меня намотало на конвейер - слишком рискованно. Тупо сделать вид, что забыл - так мастер уже, наверное, в курсе и сам мне напомнит.

Гудок конца рабочего дня отозвался набатом в висках.
- Ивар, в медблок! - крикнул мастер.
Свалить по-тихому не удалось. Я подошёл к ребятам.
- Завтра я могу исчезнуть. Не ищите меня. Держитесь друг друга.
- Это как? - взволновано спросил Светозар.
- Навсегда, - ответил я.
- Э-э-э. Почему? - Карл нахмурил брови.
- Чем меньше вы знаете, тем лучше для вас. Удачи.
В наилучших традициях таинственности и недосказанности попрощался я с друзьями.

Медленно и неохотно передвигаясь по длинному коридору, я накидывал себе варианты бегства из города. Но по мере приближения к роковой двери малодушные мысли посещали всё чаще: "Ну, буду чиновником - промытым и вечно счастливым. И потом, деньги, власть и уважение "... "А если я непромываемый? Тогда дурка и пудинг на завтрак?" С этими мыслями я формально постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл в медблок.